Отправлено: 09.05.09 20:19. Заголовок: С ДНЁМ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ!!

С ДНЁМ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ!!

 Отправлено: 09.05.09 20:41. Заголовок: Зацепило! http://s61..

Зацепило!








взяла эти фото здесь, если есть время посмотрите!

 Отправлено: 09.05.09 21:11. Заголовок: С ПРАЗДНИКОМ! Для ..

С ПРАЗДНИКОМ!

Для тех, кто до сих пор не может найти своих близких, погибших на фронтах, умерших в госпиталях, пропавших без вести. На сайте Министерства обороны РФ есть поисковик:
http://www.obd-memorial.ru/Memorial/Memorial.html

 Отправлено: 09.05.09 21:13. Заголовок: http://i042.radikal...

 Отправлено: 09.05.09 21:14. Заголовок: А это еще довоенный ..

А это еще довоенный снимок

 Отправлено: 09.05.09 21:17. Заголовок: А с этих эрделей нач..

А с этих эрделей начиналось становление военного собаководства в России:

 Отправлено: 10.05.09 17:29. Заголовок: Alla Erokhina , заме..

Alla Erokhina , замечательные фото. Такая гордость за эрделей берет

 Отправлено: 10.05.09 18:55. Заголовок: Ressi пишет: Alla E..

Ressi пишет:

цитата:

Alla Erokhina , замечательные фото. Такая гордость за эрделей берет

Да ладно Вам, современные не хуже будут. Порода в основном сохранила свои природные качества (наверное потому, что наши "великие" дрессировщики на ней крест как на рабочей поставили ). В нашу ДОСААФовскую бытность мы шестерых в армию отправили, и они благополучно искали мины в Афгане, во всяком случае, пограничники звонили мне в каждый приезд за собаками, просили эрделей.

 Отправлено: 08.05.10 18:51. Заголовок: Поздравляю с 65 лети..

Поздравляю с 65 летием Великой Победы! Особо низкий поклон ветеранам, вечная память тем, кто остался на полях сражений.

 Отправлено: 08.05.10 22:22. Заголовок: С Днем Победы!!!..

 Отправлено: 09.05.10 01:04. Заголовок: С праздником! QUICK..

С праздником!

QUICK FLY, Alla Erokhina, спасибо за замечательные фотографии - в прошлом году я их не видела...

Немного статистики о собаках Великой Отечественной Войны:
На всех фронтах действовали полки, батальоны, отряды и роты военного собаководства. Они решали самые разные задачи... Зимой на нартах, а летом на специальных тележках с поля боя они вывезли 700 тысяч тяжело раненных бойцов (для справки - состав дивизии РККА в 1941 г. составлял от 9 700 до 17 000 чел., то есть собаки вывезли с поля боя порядка 40 дивизий полного состава!), а к боевым частям доставили в общей сумме 3500 тонн боеприпасов. Собаки-связисты в боевой обстановке, порой в непроходимой для человека местности, доставили свыше 120 тысяч боевых донесений, для установления связи проложили 8 тыс. км телефонного провода (для сравнения: расстояние от Берлина до Нью-Йорка – 6 500 км.). Собаки разведывательной службы сопровождали разведчиков в тыл врага для успешного прохода через его передовые позиции, обнаружения скрытых огневых точек. Диверсионные собаки использовались в партизанских отрядах для подрыва железнодорожных составов. В целом, на боевом счету собак свыше 300 подбитых танков противника, более 200 000 доставленных донесений, разминировано 303 города, обследована территория в 15153 кв. км (что сопоставимо с площадью некоторых Европейских государств, так, например, площадь Бельгии – 30, 5 тыс. кв.км.), обнаружено и снято свыше 4 млн. мин.

В детстве, читая о собаках на войне, я не могла понять только, как же собаки взрывали танки - в добрых детских книжках не разъяснялось, что собаки под танками гибли...

 Отправлено: 09.05.10 01:33. Заголовок: Гермиона не все так..

Гермиона
не все так плохо было.. я где-то читала, что собака зубами срывала крепеж (специально был придуман) и, сбрасывая с себя груз в нужном месте, уходила живой. Обученные собаки были очень ценными, и глупо терять таких спецов после одноразового подвига.. Они работали многократно...

 Отправлено: 09.05.10 09:48. Заголовок: Racy Галя о чем ты ..

Racy
Галя о чем ты говоришь, людей не жалели да и сами люди себя не жалели, не то время было.
Да куда уж бежать "с подводной лодки", никуда собаки не уходили, чтобы подбить танк, взрывчатка должна была оказаться строго под ним, а значит времени уйти у пса не было. А под те танки на которые собак не хватало иногда приходилось бросаться и проводникам.

Посчитали количество танков и км протянутых проводов и т.д., забыв о не менее важном вкладе собачек всяких разных, приставших к частям, ничего вроде не делавших, но снимавших стресс солдатам после боя просто одним своим присутствием, как напоминание о доме, о мирной жизни...

 Отправлено: 09.05.10 11:39. Заголовок: С днем победы, дорог..

С днем победы, дорогие форумчане!!!

День Победы — праздник всей страны.
Духовой оркестр играет марши.
День Победы — праздник седины
Наших прадедов, дедов и кто помладше.
Даже тех, кто не видал войны —
Но ее крылом задет был каждый, —
Поздравляем с Днем Победы мы!
Этот день — для всей России важный.

 Отправлено: 09.05.10 15:13. Заголовок: В эти майские дни, к..

В эти майские дни, когда вся страна отмечает победу над фашизмом в самой страшной, за всю историю человечества, Мировой войне, нельзя не вспомнить о собаках, которые спасли сотни тысяч человеческих жизней.
Правда, все началось несколько раньше в 1939-1940 годах, когда белофинны научились использовать коварные мины, причиняя значительный ущерб Советским войскам. Тогда-то и появилась блестящая идея у начальника школы ездовых санитарных собак полковника Медведева, обучить своих четвероногих подчиненных поиску мин. В кратчайшие сроки, методики подготовки собак-саперов разработали капитан Голубев и интендант 1 ранга Орлов. Их первые выпускники - немецкая овчарка Каро и эрдельтерьер Лор продемонстрировали блестящие способности: быстро обнаруживая мины различных конструкций и моделей, даже те, которые были установлены более 10 дней назад. Таким образом, к началу Великой Отечественной войны, Советские войска имели уже действующие подразделения военных кинологов.
Нельзя не вспомнить в этой связи, патриарха отечественного собаководства Александра Павловича Мазовера, который фактически возглавил всю научно-практическую работу в этой области. Достаточно сказать, что менее чем за два года (!) с июня 1943 г. по май 1945 четвероногие бойцы обнаружили более четырех миллионов мин и фугасов различных конструкций! Можете сами прикинуть, сколько человеческих жизней они спасли. Неоценимую услугу оказывали войскам собаки, когда было необходимо, в кратчайшие сроки (буквально, за одну ночь), тихо и незаметно, обеспечить проходы через минные поля или обыскать заминированные дома в оставленных немцами городах. К чести Александра Павловича, он никогда не занимался подготовкой собак-подрывников. Профессиональный кинолог с большим военным опытом отлично понимал, что гораздо больше пользы принесет Родине живая собака, ведь процент от удачно подорванного танка, обвешанным взрывчаткой животным, был ничтожно мал. Май 1945-го А.П. Мазовер встретил в чине капитана, а вклад в победу этого скромного человека по достоинству не оценен до сих пор, хотя его четвероногие ученики прошли торжественным парадом, вместе со своими проводниками, по Красной Площади. После войны Александр Павлович успел проделать гигантскую работу по созданию отечественных пород. Среди которых: черный терьер, водолаз, московский дог, московская сторожевая и, конечно же восточно-европейская овчарка. Именно ему, капитану Мазоверу было поручено отобрать из трофейных собак лучших производителей для новой Советской породы, ничуть не уступающей аналогичной немецкой, которая успела зарекомендовать себя, как подлинный шедевр кинологии, недаром на стороне немцев воевало около 200 000 представителей этой национальной породы, гордости Германии. С задачей по созданию восточно-европейской овчарки отечественные собаководы справились блестяще, но: Это уже совсем другая история.
Остается только добавить, что в годы войны, владельцам погибших на фронте собак отправлялись "похоронки", точно такие же, как геройски погибшим в бою людям.

Источник: radiomayak.ru

 Отправлено: 09.05.10 15:26. Заголовок: Очень интересная ст..

Очень интересная статья о кинологах, кто в годы войны работали с собаками для победы...

Забытые имена

ZOO-бизнес № 8-05

Одна из глав, не вошедших в книгу З. Наумовой и Т. Виноградовой «Южнорусская овчарка», вышедшую в марте 2003 года в издательстве Центрполиграф, г. Москва.
Как ни странно, очень небольшое количество источников упоминает о собаководах нашего времени, как будто никто и не занимался породой южнорусская овчарка. А такие люди были и есть.
Постараемся восполнить этот пробел и напомним несколько известных фамилий: А.П. Мазовер, Д.С. Волкац, П.А. Заводчиков, С.Б. Малютин, В.В. Колосовский.
Хотя наша книга — о собаках, в данной главе мы расскажем о людях, которые большую часть своей жизни посвятили этим животным. И неважно, кем они были по профессии, главное — у них была любовь к собакам разных пород, живой интерес к экспертизе и разведению собак. Эти люди принимали активное участие в различных кинологических мероприятиях: собачьих выставках и соревнованиях; семинарах, нередко с горячими спорами; веселых поездках куда угодно, если это — ради собак; и обязательно — в принятии экзаменов по ОКД и ЗКС. Причем все это зачастую делалось бесплатно, оплачивалось только само судейство (эти суммы мы называли «проездными», ибо их хватало лишь на то, чтобы оплатить проезд из одного конца города в другой, или, в лучшем случае — электричку). Но, как ни странно, никого это особенно не расстраивало.
В те не очень далекие времена (какие-то двадцать-тридцать лет назад) собаководы еще не пытались наживаться на клиентах и коллегах, к получению взяток отношение было отрицательным. Нельзя сказать, что все были кристально чисты и честны. Люди есть люди. Но из всех кристально чистых хочется выделить несколько полузабытых фамилий.

Мазовер Александр Павлович
Мы называли его Сан Палыч, но с оттенком уважения и любви. О нем ходили легенды. С ним спорили в глаза и сплетничали за спиной, но никто не говорил о нем с пренебрежением, даже недоброжелатели.
Помимо того, что он был экспертом по всем породам собак (мы даже с гордостью называли его «главным кинологом Советского Союза», хотя такого звания не существовало), он написал множество книг по собаководству, читал лекции в Ветеринарной Академии на кафедре генетики и разведения — это был так называемый «вне-факультатив», закончив который, курсант получал право заниматься разведением собак и становился экспертом. Многие наши коллеги были его учениками, окончили эти курсы и продолжают работать в кинологии. Кстати, этот факультатив был бесплатным, но надо было целый год ездить в «Скрябинку» (Ветеринарная Академия им. К.И. Скрябина). Многие посещали эти лекции, несмотря на занятость. Именно Сан Палыч добился открытия этих курсов.
Парадокс того времени — были собаки, были площадки для дрессировки, были и собаководы, а вот профессии «кинолог» не было. Но неизвестно, что хуже: заниматься любимым делом, считаясь «тунеядцем», или, как происходит в нынешнее время, окончив краткосрочные курсы, которые читает любой, называющий себя специалистом, становиться не кинологами, а этакими VIP-персонами, умеющими «делать деньги», о собаках осведомленными на уровне учеников начальных классов средней школы.
Разговоры о том, чтобы включить кинологию в перечень профессий, велись давно, но в советские времена это не было осуществлено (как и теперь). Попытка Сан Палыча легализовать нашу работу, предоставив возможность обучения в одном из ВУЗов Москвы, была одним из первых шагов в этом направлении. Читал он лекции замечательно, увлекаясь сам и увлекая своих слушателей.
Всю нашу огромную страну он изъездил, осматривая поголовье собак разных пород; бывал и за рубежом. Конечно, по персональному приглашению, в основном в Чехословакии и Восточной Германии. Но для большинства из нас и эти поездки были малодоступны.
Слишком многое в советском, а теперь российском собаководстве связано с именем С.П. Мазовера. В чем-то он, возможно, бывал не прав, в чем-то ошибался, но разве в этом дело? Когда этого человека не стало, проводить его в последний путь собрались и ученики, и члены Клуба служебного собаководства, и «охотники». Присутствовали люди и из созданного по его инициативе так называемого МГОЛС — Московского Городского клуба любителей собаководства, приехало очень много военных.
Важно помнить, что один из ведущих советских кинологов А.П. Мазовер прошел всю Великую Отечественную войну, командуя батальоном минорозыскных собак, а до этого руководил подразделением собак-истребителей танков. И отблеск славы воинов-победителей пал на него, как и на других собаководов, также воевавших на различных фронтах Великой Отечественной Войны.

Волкац Диана Соломоновна
После смерти А.П. Мазовера автор несколько раз заезжал к его вдове, а после окончания курсов и сдачи экзаменов стал ездить туда регулярно. Трудно объяснить, для чего это делалось. Никакими чинами и званиями Диана Соломоновна не обладала, а вот воспитать могла любого.
Собаками Диана Соломоновна начала заниматься давно, еще до войны. Жила она в Харькове, где и стала инструктором служебного собаководства. В один из предвоенных годов именно харьковская команда выиграла Всесоюзные соревнования, которые проходили в Москве.
В 1941 году ее, женщину, призвали с первого курса Харьковского театрального института на фронт, так как «инструктор служебного собаководства» — профессия военная. И начала она обучать призывников обращаться с собаками, также призванными на военную службу. Это правда, собак действительно призывали. Мать автора рассказывала, что видела, как девочка пришла в военкомат с огромной овчаркой, а вышла без нее, в слезах. На собаку пришла повестка, и свою родную собаку приходилось отдавать на нужды армии.
По словам Дианы Соломоновны, трудно было работать с малограмотными людьми, пришедшими воевать и попавшими на выучку к девчонке, да еще и обучать их ухаживать за собаками. Большинство ее «учеников» привыкло к тому, что собака сидит на привязи у дома и лает из-под забора, а тут «какие-то» рефлексы, да еще и ударить не смей. Но слушались, ведь она получила воинское звание младшего лейтенанта, а они были рядовыми.
Легче стало, когда к ней пришли на обучение пограничники, которые сами были профессионалами. Диана Соломоновна рассказывала, что служба собак — подрывников танков себя слабо оправдывала. Случалось, что во время боя вместо того, чтобы бросаться со взрывчаткой под танк, собака бежала искать помощи у проводника.
Слишком тонкая организация нервной системы собак позволяла находить им другое применение. Их начали обучать минно-розыскному делу.
И в этой работе собаки проявили себя замечательно. Но началась жесткая отбраковка, ведь в таком деликатном деле необходимы собаки чрезвычайно спокойные, даже невозмутимые, и с хорошим чутьем. Годились все породы, но предпочтение отдавалось все же немецким овчаркам (после окончания войны название породы поменяли на «восточноевропейская»). Отбракованных собак не расстреливали, а дарили летчикам. А.П. Мазовер пытался однажды уговорить даже комдива взять одну из таких собак.
Думается, что дрессировщиком Диана Соломоновна была необыкновенным, так как в батальоне у А.П. Мазовера именно она ведала дрессировкой, и в их батальоне за всю войну было всего два случая, закончившихся не очень тяжелыми ранениями. Это показатель, учитывая, что «сапер ошибается только один раз».
Собаки находили мины всегда и везде. Большую славу всем минорозыскникам принес рыжий пес неизвестной породы (дворняжка), обладавший отличным чутьем и прекрасным характером.
Вот один из примеров. Наши войска отбили у немцев позиции, и в оставленных врагом землянках и блиндажах стали спешно оборудовать помещение для командира армии и штаба. Так как немцы частенько оставляли различные «сюрпризы» в виде мин, для проверки помещений обычно пускали специально обученных собак (минорозыскные собаки были далеко не на всех фронтах, в большинстве случаев проверка производилась при помощи миноразыскателя и штыря). В блиндаж, где должен бал находиться командующий, пустили рыжего пса (неофициально его звали «профессор Рыжий», подлинная кличка автору, к сожалению, неизвестна). Собака что-то учуяла, и проводник тут же доложил об этом Диане Соломоновне. Последовал четкий приказ: «Разобрать стену!». А ее только построили! Но Диана Соломоновна умела приказывать. Стену разобрали, а за ней обнаружили гранату. Конечно, это не мина, но если бы в проем между двумя стенами, где находилось окно, попала искра от папиросы или горящая спичка — все могло бы взлететь на воздух вместе с командующим. После этого случая в батальон стали приходить целые делегации с просьбой «показать собачку».
Джульбарс (личная собака Дианы Соломоновны) мог бы иметь звание академика. Он был обучен своей хозяйкой всем видам служб, которые тогда только существовали. После окончания войны Джульбарс даже снялся в фильме «Белый Клык». Эта невидная собака, не обладавшая блестящим экстерьером, прошла всю войну и вернулась домой.
Несколько раз автор упоминал о малограмотности рядового состава. Как же эти люди работали с собаками? Увидев, как пес спасает своему проводнику жизнь, находя смертельно опасное взрывное устройство, причем в таком месте, где никто о нем и не подозревал, солдаты кардинально меняли свое отношение к собакам. Во время дождя они укрывали собак своими шинелями; более того, кормили их из своих котелков, и когда Диана Соломоновна выговаривала им за это, преспокойно отвечали: «Да что вы, товарищ лейтенант! Она же чистая!».
Многое можно было бы еще рассказать о Диане Соломоновне Волкац. Также хотелось бы напомнить, что она является фотографом всех книг А.П. Мазовера.

Заводчиков Пётр Алексеевич
О полковнике инженерных войск Петре Алексеевиче Заводчикове мы знаем лишь со слов Дианы Соломоновны Волкац, которая ценила его высоко как кинолога и как инструктора.
Петр Алексеевич Заводчиков воевал на Ленинградском фронте в инженерных войсках, как и Александр Павлович Мазовер, командуя подразделением минорозыскных собак. В начале войны собак обучали и использовали только в качестве подрывников танков. Об этой героической службе до сих пор публикуют достаточно много недостоверной информации. Автор уже упоминал о том, что Диана Соломоновна Волкац рассказывала о неэффективности данной службы. До создания минорозыскной службы на Ленфронте Петром Алексеевичем была придумана служба без названия, но имевшая большой практический эффект: в ней собаки использовались в качестве «связистов» и «подрывников». Те читатели, которые интересовались темой войны и блокады, знают, сколь малым было расстояние между позициями наших и немецких войск. Часто бывало: выбьют «наши» немцев из окопов утром, а вечером те снова занимают свои позиции. На частой смене позиций и был построен план новой службы собак. План этот был очень жестоким, но война есть война. Когда «наши» менялись с немцами позициями, проводник надевал на собаку шлейку с закрепленной антенной-взрывателем (а в шлейке — взрывчатые вещества) и посылал собаку «на место», то есть туда, где они недавно были; собака, разумеется, не знала, что там теперь находятся немцы, и мчалась по команде домой. Проскальзывая в окоп или в дот, задевала антенной за кого-то или что-то, например, потолок (потолки-то в укреплениях низкие) — и подрывала себя и врагов.
Вернемся к вопросу о собаках — подрывниках танков, о чьих подвигах с таким удовольствием пишут некоторые авторы. Какой же глупой должна быть собака, которая побежит под танк! Рев, скрежет, запах гари, пугающие громкие звуки... Невозможно поверить, что такое чуткое и умное животное, как собака бросится под танк лишь потому, что ее кормили под ним или около…
А как же донесения о танках, подбитых собаками? Обычная подтасовка фактов. Вместо собак поднимались проводники, и бутылками с зажигательной смесью забрасывали вражеские танки и другую технику. И эти подвиги людей приписывали собакам. Конечно, проводники, если оставались живыми, докладывали начальству, что собаки отказываются бросаться под танки, и применять их для этой службы не имеет смысла. Но все было напрасно. Военное руководство, нечасто бывающее на передовой, принятых решений не меняло.
Попробовал как-то один генерал инженерных войск Ленфронта запретить вылазки собак П.А. Заводчикова, подрывавших блиндажи и доты неприятеля, но не танки. Этот генерал оказался не робкого десятка и своего подчиненного Заводчикова в обиду не дал, и даже потребовал, чтобы ему и его подчиненным не мешали воевать, как они считают нужным — но ничего у него не вышло.
Потом, когда была снята блокада и начали разминировать город, собакам было найдено достойное применение.
Книга «Девичья команда», написанная Петром Алексеевичем после войны, разошлась мгновенно, читали мы ее, передавая из рук в руки. Посвящена она была тем, кто, пережив блокаду Ленинграда, разминировал город и пригороды, то есть девушкам-ленинградкам и их собакам.
Именно девушки под руководством опытного инструктора-сапера проделали эту колоссальную работу. О них было известно немногим. Один лишь Пётр Алексеевич написал, как эти девчонки-блокадницы вначале разыскивали собак (почти все животные были съедены, а выжившие не доверяли человеку); потом, завоевав их доверие, начинали обучаться вместе с ними минорозыскному делу. Работать этим девушкам приходилось в основном с собаками беспородными. Немногочисленное количество дворняг, выживших в блокаду, и должно было составить группу минорозыскных собак. Как их отлавливали и приводили, как приучали заново доверять человеку, рассказывается в прекрасной книге полковника П.А. Заводчикова, обладающей большим и редким качеством — она правдива.
Спустя какое-то время после издания книги по ней был снят фильм, но Петра Алексеевича не допустили к подбору актеров и собак. Считалось, что редактор и режиссер сделают это лучше. Фильм получился неправдивым; те, кто его смотрел, проливали слезы над тем, чего никогда не было и не могло быть. Пётр Алексеевич, просмотрев фильм, сказал, что «он писал не то и не о том», но режиссер сохранил свою точку зрения.
Кроме вышеуказанного, Петром Алексеевичем Заводчиковым в соавторстве с Александром Павловичем Мазовером были написаны и другие произведения. Эти книги также являются сейчас библиографической редкостью. Некоторые сведения, опубликованные в них, возможно, и устарели, но основы дрессуры и многое другое не потеряло своей актуальности и сейчас. Ведь сегодня принята лишь западная система дрессировки, а собственный российский опыт — забыт.
Вот, пожалуй, и все, что мы хотели бы рассказать о полковнике инженерных войск Петре Алексеевиче Заводчикове. Остальное есть в его книгах. Автор рекомендует прочесть их всем, кого интересует данная тема. В этих книгах правдиво показана война, блокада Ленинграда и работа собак и людей.

Малютин Борис Сергеевич
К тому же поколению воинов-победителей относился и Борис Сергеевич Малютин. На фронт он ушел, не успев окончить Строгановское училище, так и не став художником. После окончания войны он начал заниматься собаками, стал учиться экспертизе у Александра Павловича Мазовера и причислял себя к его ученикам.
Знакомство наше началось с того, что автор, откровенно солгав, что является курсантом при каком-то клубе и хочет поучаствовать в судействе, был направлен на ринг отечественных пород стажером к Борису Сергеевичу Малютину, где уже был один стажер. Уже немолодой старший судья в ринге спокойно сел за стол и велел нам расставить ринг кавказских овчарок, а сам начал что-то писать, не обращая на нас внимания. Расставили мы собак по своему пониманию и подошли к Борису Сергеевичу. Он встал, посмотрел на собак, прошелся по рингу и сказал, что где-то видел А.П. Мазовера, который лучше него сможет объяснить нам, стажерам, правила расстановки собак. Действительно, за рингом стоял Сан Палыч и смотрел на собак. Автор попросил его зайти в ринг и помочь с расстановкой животных. А.П. Мазовер отказывался, мотивируя это тем, что на данной выставке он не судит и ему неудобно мешать нам и Б.С. Малютину. Пришлось «применить силу». Тогда он поинтересовался, в чем наше затруднение. Мы сомневались лишь в одном: правильно ли мы поставили собак на первое и второе место? А.П. Мазовер помог нам определиться и пояснил, что собаки почти равноценны. Затем уже Б.С. Малютин начал диктовать описания. Он говорил, что любое описание должно быть составлено так, чтобы становилось понятным, какая собака была на ринге, какой породы, какого качества. Словом, описывать «от кончика носа до кончика хвоста».
Теперь, по прошествии многих лет, автор удивляется тому, что многоопытные судьи (А.П. Мазовер и Б.С. Малютин) не только учили нас, как составлять описание, но и внимательно выслушивали наше мнение по поводу экстерьера собак. Оказывается, их искренне интересовало наше мнение и наше видение собак, возможно, несколько отличавшееся от общепринятого. Но еще большее удивление испытал автор, когда по окончании выставки Борис Сергеевич уже в клуб принес отзыв, причем отпечатанный на пишущей машинке — кстати, весьма лестный.
Таким образом автор и был принят на курсы в один из клубов ДОСААФ.
Впоследствии, когда выдавалась возможность, автор всегда старался пригласить Бориса Сергеевича на какую-нибудь выставку, зная, что его судейство будет интересным.
Над современными судьями Б.С. Малютин посмеивался, давая им хлесткие характеристики. Однажды, описывая одного известного эксперта и знатока как «образованнейшего и интеллигентнейшего человека», он вдруг, отвечая на вопрос по поводу не менее известного руководителя одной из российских кинологических организаций и, кстати, человека, тоже производящего впечатление очень образованного, согласно закивал головой: да, мол, он и умен, и образован… А потом очень смешно протянул: «но он же жу-у-лик». Больше расспрашивать не имело смысла, все было и так понятно.
Хозяева собак, которых он судил, были поражены не только его знаниями, но и доброжелательностью. Кроме того, удивляла и его дотошность. Например, проводит он экспертизу, смотрит на собаку и вдруг говорит: «а ведь эту собачку я где-то видел». Достает блокнот и, перелистав страничку-другую, читает, что судил эту собаку тогда-то и там-то. Вот так память! А ведь Борис Сергеевич уже был немолод.
Кроме того, в центральном клубе ДОСААФ имелись написанные лично Борисом Сергеевичем Малютиным картины известных собак, неоднократных победителей всесоюзных выставок. Писал он их не с натуры, а по фотографиям. Было приятно, приходя в клуб, видеть портреты лучших собак, вывешенные на стенах в хороших рамах. Вот только где сейчас эти картины!?

В.В. Колосовский
Еще одно такое «забытое имя» — полковник В.В. Колосовский, начальник питомника южнорусских овчарок, охранявших Внуковский аэродром. К сожалению, теперь никто не помнит его имени и отчества.
В послевоенные годы все более или менее крупные предприятия охранялись с помощью собак. Для охраны выбирались собаки пород: южнорусская, кавказская, восточно-европейская овчарки и даже беспородные, если по злобности и бесстрашию они годились для работы. Но собак таких пород тогда было мало, хотя любой мало-мальски уважающий себя питомник обязательно держал хотя бы пять собак породы южнорусская овчарка. По бесстрашию, надежности и быстроте реакции «южаки» превосходили все другие породы. И Колосовский начал отбирать по стране и покупать для нужд своего питомника южнорусских овчарок. В результате питомник ВОХР (военизированная охрана) Внуковского аэродрома был почти полностью укомплектован белыми красавцами.
Казалось бы, что там охранять? Сами самолеты, ангары, склады, где хранились горюче-смазочные материалы, летное поле. Как работали «южаки» во Внуково, мы не видели и не знаем. Нам рассказывали, что они работали не только на блокпостах и в зонах свободного окарауливания, но и вместе с проводниками. Два проводника с собаками на поводках обходили по периметру аэродром в разных направлениях, встречались и опять расходились. Такой обход совершался каждую ночь. Ни угонов самолетов, ни каких-либо еще происшествий не случалось. Даже знаменитая жалостная история о брошенной кем-то на Внуковском аэродроме овчарке, два года ждавшей хозяина, не могла произойти там, где работал Колосовский. Ее сразу же подобрали бы проводники, устроили у себя или научили работать в питомнике.
Но к тому время Колосовского уже не было в живых. Его детище — питомник, укомплектованный южнорусскими овчарками, был сочтен нерентабельным, и преемник полковника Колосовского полностью ликвидировал его. Работников уволили или перевели на другую работу, а собак уничтожили.
Нам рассказывали, что этот человек был очень скромным и тихим, единственной его слабостью были его «южаки» и питомник, которым он руководил. Ушел из жизни он так же тихо и незаметно, как и жил. Мы не знаем, смог ли бы Колосовский отстоять свой питомник.
В одном из номеров журнала «Огонек» была опубликована большая статья о питомнике южнорусских овчарок с фотографиями маленьких щенков на руках женщины-проводника. Точно известно, что никаких сведений и архивов об этом уникальном даже по нынешним временам питомнике не существует. Сведения обо всех питомниках воздушного гражданского флота были уничтожены. Сохранены только отчеты о кормах, купленных для собак, нормы на «одну голову», а вот для каких пород собак эти корма были приобретены — неизвестно. Ничего не известно также о родословных, кличках, выставках, дрессировках. Все документы были уничтожены «за ненадобностью». Кое-что должно было сохраниться в архивах ДОСААФ, но, к сожалению, после распада этой организации часть архивов «перекочевала» и находится в частных руках — доступа к ним нет. Если же рассматривать родословные наших собак «до седьмого колена» и далее, то у них обязательно найдется предок из питомника ГВФ «Внуково» или какого-либо другого питомника той же системы.
Наумова Зинаида Викторовна,
г. Москва

При публикации наших статей на других интернет-ресурсах обязательна установка прямой ссылки на наш сайт! Источник

 Отправлено: 09.05.10 15:51. Заголовок: Еще отрывочек из ста..

Еще отрывочек из статьи, говорящий о том, что были собаки, обученные именно скидывать взрывчатку.
Алла, я говорю о том, что читала в воспоминаниях... Много собак гибло под танками, это да.. но были и такие, благодаря кинологам, умевшие возвращаться и снова идти... вот стала искать источники (пока не нашла про того изобретателя, кто придумал спец.крепеж, но речь была именно о подрывателях танков. Если найду - поделюсь), а нашлось очень много другого интереснейшего.
отрывочек.

...Во время войны специальности собак были разнообразными. Были собаки санитары, истребители (истребители танков), миноискатели, но потребовались еще и взрыватели на железных дорогах. Такой стала Дина. Она владела всеми этими специальностями, но ее работой стало взрывание железных дорог. Дина дожила до глубокой старости. Она уникально оставляла взрывчатку на железных дорогах и успевала скрыться с места. В конце войны она еще дважды отличалась при разминировании города Полоцка, где в одном из случаев, нашла в кроватном матрасе в немецком госпитале мину-сюрприз...

 Отправлено: 09.05.10 15:54. Заголовок: про эрделек. Илья Э..

про эрделек.

Илья Эренбург
КАШТАНКА

Издавна собаку окрестили четвероногим другом. Она помогала и пастуху, и охотнику, и пограничнику.
Ум собаки и терпение ее воспитателя делают чудеса. Все знают, как собаки-водолазы спасают тонущих или как сенбернары выручают путников, замерзающих в горах.
Кто зимой не видел на фронте нартовых собак? Это русские лайки – пушистые, ласковые, выносливые. Они спасли тысячи и тысячи жизней. В лесу по глубокому снегу четыре лайки быстро, но осторожно везут лодочку с раненым. Машины не могут проехать, лошади не проходят, а собаки совершают по нескольку рейсов в день.
Помню одну упряжку. Лайки замечательно работали, только иногда Шарик ворчал на Красавчика – они были в ссоре, но знали, что теперь не до драки, и ворчали вполголоса. В лодочке лежал раненый лейтенант, любимец роты: осколок мины раздробил колено. Один из бойцов подошел к псам, погладил их и серьезно сказал: «Молодцы, что завезли…»
На одном участке Западного фронта отряд нартовых собак перевез за месяц 1239 раненых и доставил на передний край 327 тонн боеприпасов. Передо мной записка, нацарапанная наспех карандашом: «Наша часть, наступая, несет потери. В церкви скопилось много раненых. Вывезти не на чем. Если можно, сейчас же пришлите нартовых собак. Положение серьезное. Командир медсанбата». Собаки поспели вовремя и вывезли раненых.
…Я знаю лайку Мушку. Осколок мины оторвал у нее ухо, но она продолжала работать. Это обстрелянная собака. При сильном огне она не идет, но ползет. Другие собаки явно уважают Мушку и следуют ее примеру. Мушка вывезла много раненых. Один боец отдал ей свой кусок мяса и задумчиво сказал: «Как будто она… А может, и не она – похожая… Вот такая меня спасла возле Ржева…»
Есть собаки по природе приветливые, общительные – они незаменимые помощники санитара. Было это возле Сухиничей. Шотландская овчарка Боб в белом халатике ползла по поляне. Короткая пауза между атакой и контратакой. Раненые попрятались в ямах или воронках. Боб отыскал шестнадцать раненых. Найдя человека среди снега, Боб ложится рядом и громко, взволнованно дышит: я – здесь. Боб ждет, не возьмет ли раненый перевязку: на спине у собаки походная аптечка. И Бобу не терпится: скорей бы взять в рот брендель – кусок кожи, подвешенный к ошейнику, - знак того, что собака нашла раненого, - и поползти к санитару: иди сюда… Боб нашел семнадцатого – лейтенанта Яковлева. Когда собака поползла за санитаром, начался обстрел из минометов. Осколок оторвал у Боба сустав передней лапы. Он все же дополз до хозяина, не выпуская изо рта бренделя, торопил: скорее за мной!..
Есть и другие собаки, с характером угрюмым, недоверчивым. Эти превосходно охотятся за «кукушками». Барс открыл трех гитлеровских автоматчиков, четвертый застрелил Барса, но тем самым выдал себя и был снят снайпером.
Видал я и другого охотника за «кукушками» - Аякса. Это крупная, отнюдь не приветливая овчарка. Аякс не выносит вражеской формы, серо-зеленая шинель приводит его в ярость. Кроме того, Аякс «считает», что человеку не подобает сидеть на дереве. Для него самое большое удовольствие – прочесать лес.
Я не знаю, можно ли перевоспитать молодых гитлеровцев. Сомневаюсь. Но немецкую собаку наши перевоспитали. Её взяли вместе с штабными бумагами. Она занималась низким делом: искала партизан. Теперь этот пес, прозванный Фрицем, ищет «кукушек».
В январе гвардейский стрелковый полк оказался в тылу врага – под Вереей. Проволочная связь часто рвалась, радиоустановки были разбиты. Связь поддерживали четырнадцать собак. Собаки ползли по открытой местности под ураганным минометным огнем. Здесь погибла овчарка Аста, она несла из батальона на командный пункт полка донесение: «Огонь по березовой роще». Аста, раненая, доползла до своего вожатого Жаркова. Положение было восстановлено.
Однажды собака Тор принесла следующее донесение: «Залегли. Не можем поднять головы – сильный обстрел». Тор понес назад приказ: «Людей поднять. Вести наступление». Два часа спустя гвардейцы вошли в Верею. Комиссар полка Орлов говорит: «Собаки нас выручили под Вереей…»
Как не вспомнить рыжего эрдельтерьера Каштанку? Раненная в голову, с разорванным ухом, истекая кровью, Каштанка подползла к вожатому: доставила в батальон донесение. Её забинтовали и отослали назад: другой связи не было. Две недели, забинтованная, она поддерживала связь с резервом. Было это возле Наро-Фоминска. Там Каштанка и погибла от снаряда. Многие бойцы ее помнят.
Связная собака предана долгу, ее не остановят ни пуля, ни птица в кустах, ни река, ни смерть: она спешит с донесением. Красноармеец Козубовский добился, что его собака поддерживает связь между двумя пунктами, расположенными на линии огня и отстоящими один от другого на шесть километров.
Когда наши защищали высоту Крест, эрдельтерьер Фрея проделала тридцать три рейса – семьдесят километров. В последний раз Фрея принесла донесение смертельно раненая: осколок мины раздробил ей челюсть.
Что добавить к этому простому рассказу? На войне люди больше чем когда-либо ценят верность. Мы все помним прекрасный рассказ Чехова «Каштанка». Теперь Каштанка спасает раненого хозяина.
25 мая 1942 года.

 Отправлено: 09.05.10 16:03. Заголовок: Дню Победы посвящает..

Дню Победы посвящается. Собаки во время Великой Отечественной войны

05.05.2009

В память о собаках войны

Сколько сказано слов.
Может чья — нибудь муза устала
Говорить о войне
И тревожить солдатские сны…
Только кажется мне,
До обиды написано мало
О собаках-бойцах,
Защищавших нас в годы войны!

Стёрлись в памяти клички.
Не вспомнить теперь и мордашку.
Мы, пришедшие позже,
Не знаем совсем ничего.
Лишь седой ветеран
Ещё помнит собачью упряжку
В медсанбат дотащившую
С поля боя когда-то его!

Применение собак в военных целях имеет свою давнюю историю, дошедшую до нас по историческим памятникам, наскальным изображениям и старинным летописям. Еще во время войн рабовладельческого периода в первых рядах наступающих войск шли очень злые крупные собаки, за ними — воины-рабы, и, наконец, замыкали строй воины привилегированного сословия. За несколько тысяч лет до нашей эры, для охраны крепостей от врагов злобных собак на ночь оставляли за стенами крепости. При приближении врага собаки поднимали лай, предупреждая стражу. С совершенствованием огнестрельного оружия отпала необходимость использования собак в качестве средства массового нападения, и они стали выполнять роль связистов, подносчиков патронов, донесений и т. д. Летопись свидетельствует, что у царя Петра I была собака, которая во время многочисленных походов помогала поддерживать связь с военачальниками, перенося приказы и донесения. Во время русско-японской войны 1904—1905 гг, . в отдельных частях русской армии, собаки использовались в сторожевой и санитарной службах.

На историческом параде Победы в Великой Отечественной войне в Москве в 1945 году в одном строю с пехотинцами, разведчиками, танкистами, саперами шли солдаты подразделений военного собаководства со своими четвероногими питомцами.

Великая Отечественная на деле доказала эффективность применения собак в военных целях. К началу войны на учете в клубах Осоавиахима их стояло свыше 40 тысяч, а к концу — Советский Союз вышел на первое место в мире по использованию собак в военных целях. В период с 1939 по 1945 год было создано 168 отдельных воинских частей, использовавших собак. На различных фронтах действовали 69 отдельных взводов нартовых отрядов, 29 отдельных рот миноискателей, 13 отдельных специальных отрядов, 36 отдельных батальонов нартовых отрядов, 19 отдельных батальонов миноискателей и 2 отдельных спецполка. Кроме этого периодически участвовали в боевых действиях 7 учебных батальонов курсантского состава Центральной школы служебного собаководства.

По всем военным дорогам прошли более 68 тысяч собак, которые внесли неоценимый вклад в дело Великой Победы над врагом.

Животные работали нюхачами, искальщиками мин, поводырями, вытаскивали раненых из развалин или из боя, иногда их использовали как камикадзе — обвязывали взрывным устройством, и животное бросалось под танк и погибало...

Ездовые собаки, около 15 тысяч упряжек, летом на специальных тележках, зимой на нартах под огнем вывозили с поля боя тяжелораненых, подвозили боеприпасы, грузы.

Масштабы военных, действий потребовали от Центральной школы собаководства Красной Армии, производившей формирование ездовых подразделений, проделать большую работу по укомплектованию их собаками, спецснаряжением, установками и подготовленным личным составом — вожатыми-санитарами.

Упряжки ездовых собак во время войны состояли в основном из кобелей, которые быстро приучались друг к другу. Приучение собак друг к другу во избежание будущих драк вожатые производили во время обучения их службе и содержания на месте.

Собаки-санитары искали раненых, на спине перевозили медикаменты, перевязочный материал.

Собаки-миноискатели обнаруживали, а саперы обезвреживали мины, фугасы. Собаки разминировали Белгород, Киев, Одессу, Новгород, Витебск, Полоцк, Варшаву, Прагу, Вену, Будапешт, Берлин.

Использовались собаки и в отрядах Смерша для поиска диверсионных групп противника, особенно для поиска вражеских снайперов-«кукушек». Чаще всего в каждый из отрядов входили 1—2 стрелковых отделения, оперативный работник органов НКВД или НКГБ, связист с радиостанцией, и вожатый со служебно-розыскной собакой.

Из директив: «ГУКР считает нужным еще раз напомнить, что при проведении войсковой операции в Шиловичском лесу собаки, обладающие верхним-дальним чутьем и опытом отыскания тайников и схронов, должны быть использованы на самых перспективных участках».

Собаки-истребители бросались, шли на смерть, подорвав более 300 танков, железнодорожные составы. Собаки подрывали вражескую бронетехнику в боях под Москвой, Ленинградом, Сталинградом, Брянском. Из директивы начальника инженерных войск Советской Армии всем фронтам от 17 ноября 1944 года: «В Ясско — Кишеневский операции взвод собак-миноискателей успешно выполнял задачу по сопровождению танков. Этот специально обученный взвод сопровождал танки во всю глубину зоны оперативных заграждений противника. Собаки привыкли к езде на броне танков, к шуму моторов и стрельбе из орудий. В местах, подозрительных на минирование, собаки-миноискатели под прикрытием огня танков производили разведку и обнаруживали минные поля».

Из донесения командующего 30-й армией генерал-лейтенанта Лелюшенко от 14 марта 1942 г.: «В период разгрома немцев под Москвой пущенные в атаку танки противника были обращены в бегство собаками истребительного батальона. Противник боится противотанковых собак и специально за ними охотится».

Сторожевые собаки работали в боевом охранении, в засадах, доставляли боевые донесения.

Долгое время считалось, что во время Великой Отечественной войны, люди только и делали, что воевали и совершали трудовые подвиги в тылу, а собак готовили для фронта, чтобы искать мины и подрывать танки и эшелоны.

Но, оказывается, это далеко не так. Племенным собакам выдавались пайки, проводились выставки и полевые испытания охотничьих собак.

Основным кинологическим центром была и остается Москва.

Выставки охотничьих собак в г. Москве проводились и во время войны. В каталоге XIV Московской межобластной выставки за 1944 год приводятся данные московских выставок с 1939 по 1943 год. Выставка 1943 года проходила 6 июня, а через месяц началась битва на Курской дуге. Выставочный комитет был утвержден приказом начальника Госохотинспекции при СНК РСФСР Бутыгиным С.В. 27 мая 1943г. Его возглавил начальник Всесоюзного объединения «Заготживсырье» Стариков А.Я. В выставке принимали участие борзые, лайки, гончие, континентальные и островные легавые, спаниели и другие собаки. Самое удивительное в том, что в каталог выставки записаны собаки не только из Москвы и ближнего Подмосковья, но и из Тулы, Ярославля, Вологды, Горького.

Выставки охотничьих собак во время войны проходили не только в Москве. XVI Татарская республиканская выставка охотничьих собак проходила 10 июня 1945 года на стадионе «Динамо» г. Казани.

Во время Великой Отечественной войны проходили так же и испытания охотничьих собак.

5—6 сентября 1943 г. Госохотинспекцией при Исполкоме Мособлсовета в охотхозяйстве ДСО «Динамо» (д. Марково) проводились испытания легавых собак. На них записались 17 номеров.

24 октября 1943 года были проведены четвертые Московские испытания лаек по белке. Было выставлено 7 собак, три из них получили дипломы.

28 ноября 1943 года Госохотинспекция при Мособлисполкоме провела состязания такс.

В 1944 году на Московской областной испытательной станции было выставлено уже 39 легавых собак.

2-4 сентября 1944 года прошли испытания с вручением призов.

Испытательная станция легавых собак ЦС ВВОО (Завидовское охотхозяйство) 6—7 сентября 1944 г. провела испытания 10 собак, из них было дипломировано 7.

24 декабря 1944 года были проведены состязания фокстерьеров и такс в искусственной норе. Они были организованы Управлением по делам Охотничьего хозяйства при Мособлисполкоме. В состязаниях приняли участие 16 собак, 9 из них было дипломировано, 6 получили призы.

Уважаемые владельцы собак! Поздравляю Вас с Днем Победы! Желаю удачи и крепкого здоровья Вам и Вашим питомцам! Ведь наши четвероногие друзья не только радуют нас дома своим теплом и вниманием, ходят на охоту и выставки, доставляя радость, но в тяжелое время сделают все, чтобы помочь защитить нас и страну от врага!

Использовались сайты служебного и охотничьего собаководства.

Валентина Царева
ИСТОЧНИК

 Отправлено: 09.05.10 17:04. Заголовок: Racy пишет: были и ..

Racy пишет:

цитата:

были и такие, благодаря кинологам, умевшие возвращаться и снова идти... вот стала искать источники (пока не нашла про того изобретателя, кто придумал спец.крепеж, но речь была именно о подрывателях танков.

Racy , очень хочется с Вами согласиться, но я тоже вчера поискала в интернете - такой крепеж упоминается, но применялся он уже после Великой Отечественной войны...
Вот в книге "Девичья команда" как раз говорится о том, что Заводчиков Пётр Алексеевич убеждал начальство, что собаки-саперы гораздо эффективнее, чем собаки-подрывники...(звучит сухо, но, наверное, эмоции тогда и надо было прятать под разумными доводами)
Alla Erokhina права, людей не жалели, и люди себя не жалели...Сегодня озвучили цифру - 27 000 000 советских людей погибло в годы войны... Вечная им память...

 Отправлено: 09.05.10 17:18. Заголовок: Гермиона Это были о..

Гермиона
Это были отдельные случаи, видимо. Там, что я читала, шла речь о войне .. но это была книга бумажная.. и давно. Врезалось в память как факт.. :) Многие факты сейчас преподносятся несколько приукрашено.. это понятно.. Ведь собаки обучались спешно, и не все были идеально способные.. и не все шли прямо под танк, как надо было...
отрывок из книги "Девичья команда"

цитата:

Я понимаю, что у нас всегда не хватает времени, но найдите его что бы прочитать и рассказать другим. Ведь это о СОБАКАХ.

Нас осталось мало...
По материалам журнала "ЛЕВ" выпуск №2 за 2005 год Из истории Минно-розыскной службы России.
...Книжка, до дырок зачитанная в детстве в зауральском городе Кургане, и сейчас лежит передо мной на столе. Книжка "Девичья команда" семьдесят четвертого года издания. Наверное, мне было восемь, когда я прочла ее в первый раз. Теперь, через тридцать лет, предстояло встретиться с одной из ее героинь.

Елизавета Александровна Еранина (Самойлович)
специально для "Льва" в год 60-летия Победы.

Мы беседовали долго. Говорили о Родине, подвигах, чести (так называлась военноисторическая серия книг для детей в "Воениздате"). Перебирали и переснимали цифровиком старые фото из двух альбомов. Елизавета Александровна Еранина, до замужества Самойлович, сержант той самой "девичьей команды" - 34 отдельного инженерного батальона миноразыскников и истребителей танков, была вначале немногословна. Сухо и по- военному сдержанно она начала свой рассказ. Я же назойливо требовала подробностей. Постепенно лед немногословия растаял и воспоминания украсились удивительными подробностями, придавшими рассказу трогательную достоверность. Словно это было вчера...
Расстались мы очень тепло. Но прежде чем попрощаться с хозяевами, мы вместе с ними сели за накрытый стол. По предложению старшей хозяйки - сержанта Самойлович, подняли три тоста, по традиции, свято соблюдаемой военными собаководами: первый - за Победу! второй (не чокаясь) - за погибших. и третий - за наших рабочих, служебных собак!
Я была бойкой девчонкой. Спуску мальчишкам не давала. На родной Петроградской стороне, на Ропшинской улице прошло все мое детство. Мой папа был музыкантом, тапером. Очень любил собак. О чем может мечтать настоящая пионерка, любящая собак? Конечно, о немецкой овчарке. Немецкая овчарка - это предел мечтаний юного собаковода.

Любимый старший брат подарил мне клубного щенка. Это было в 1936 году. Щенка я назвала Джульбарсом. Чепрачный немец, крупный, яркий он был удивительно талантливой и способной собакой. Нас, юных собаководов, в те годы в Ленинграде было много и к нам относились очень серьезно. Смотры, парады, всесоюзные съезды - нам с Джульбарсом везде удалось побывать, даже на страницах "Пионерской Правды". Наша ленинградская команда за несколько лет перед войной выиграла Всесоюзный смотр-соревнование. Вот, на фото, я - вторая справа. А первая - Риточка Меньшагина - наш командир отряда. Вот, мы дети еще - галстуки пионерские, знамена, барабаны. С Ритой бок о бок нас провела судьба по жизни. И провела, и хранила, но об этом потом. Дрессировали мы собак "повзрослому". Учителя были очень строгие. Растили собак для дела, не для забавы. Связная служба, следовая, "задержание", охрана...
В 1939 году тихо началась Финская война. Джульбарса мобилизовали. Но перед тем, как собаку призвали на фронт, мы переучивали его, готовили на заставу. Джулик должен был работать… молча, чтобы не выдать расположения наших. Пес мимикой, движением показывал, что обнаружил кого-то. Солдат, которому достался Джульбарс, писал мне домой благодарственные письма: "Чудо, что за собака! Спасибо тебе, Лиза, за Джульбарса". Знаю, что они имели несколько задержаний, правительственную награду, а потом… потом связь с ними прервалась и больше никогда ни о солдате, ни о собаке я ничего не слышала. Долго не верилось в худшее. И сейчас не хочется верить.
За Джульбарса наш клуб премировал меня щенком, тоже овчаркой. Я его назвала Мигом. Миг был очень перспективной собакой, в племенном смысле - ценной. Мигуля, Мигуля! Мой самый верный, самый честный пес.
Грянул сорок первый. Мне - семнадцать. Сужалось кольцо блокады, исчезали из домов животные. Их съедали люди, обезумевшие от голода. За нами - мной и мамой ходили люди и умоляли: "Отдайте, продайте собаку. У нас дети умирают от голода!" Золотые горы предлагали, сервизы, шубы! Да и нам уже нечем было кормить Мига.
Мига мы с мамой сдали в армию - отвезли в военный питомник, который располагался в Сосновке. Его начальником была Ольга Дмитриевна Кошкина - наша учительница, начальник Клуба и огромный авторитет в собаководстве. Это было осенью сорок первого. Потом - рыли окопы и противотанковые рвы, дежурили на крышах, гасили зажигалки и страшно, люто голодали.
Весной 42-го мне исполнилось 18. "Я иду на фронт добровольцем!" - заявила я старшим. - "Ты с ума сошла! Война - мужское дело!". Мама ругала, умоляла меня, а потом смирилась и благословила. "Иди и служи честно" - сказала она мне у дверей военкомата на улице Шамшина, на Петроградской стороне. Я только об одном просила военкома: "Хоть куда, лишь бы только были собаки!" И получила назначение в Сосновку! Считайте, рядом с домом. Хотя и фронт тоже был рядом с домом.
Первая, кого я увидела в части была Рита Меньшагина - моя самая близкая подруга по Клубу юного собаковода! "Лиза! Лиза! Твой Миг здесь! В вольере, пойдем, я отведу тебя к нему!" Это было такое счастье. Я рыдала, обняв собаку. А он скулил и вылизывал мне щеки. Командир части Петр Алексеевич Заводчиков, наш Батя незабвенный, приказал передать Мига мне. И что за чудо? В части стали собираться девчонки лет по 18-19. А командирами, старшинами были серьезные, взрослые мужики, фронтовики.

П. А. Заводчиков О. Д. Кошкина Сержант Самойлович Маргарита Меньшагина
Мы - инструкторы-дрессировщики были младшим комсоставом - ефрейторами, сержантами. Учили девочек-ровесниц азам дрессировки. Нас самих командиры учили минному делу, учили очень сурово. Хотя, нет, не сурово - строго. Представляете, в разгар войны - сто девушек за забором?! Но Батя был не только строгим, он был отцом родным! На нас ни один солдатик не смел косо посмотреть, ни один офицер! Батя нас, как цыплят, под крылом караулил. С Заводчиковым никто бы и связываться не посмел.

Наша "девичья команда" - отдельный 34-й батальон, так и осталась девичьей командой. У нас в батальоне только одна девчонка в конце войны демобилизовалась по беременности. А остальные честь сберегли! Как вспомню - худющие, глазастые, блокадные девчонки. Все были такие изголодавшиеся! А пайка-то, хоть и побольше, чем на гражданке, но не очень-то и большая. Мы даже, стыдно говорить, у собак в первое время тайком конину вареную (дохлятину!) подворовывали. Плачешь, прощения у собаки просишь, а сама потихоньку отвернешься и съешь кусочек из миски. Потом, более-менее, отъелись. Обмундирование нам выдали мужское. Сапоги 41-43 размера, меньше не нашлось.
Один раз на занятиях по строевой мы сговорились и в шутку провернулись в сапогах на команду "Кругом!". Старшина кричит: "Самойлович! Бутыркина! Почему у вас ноги пятками вперед?" - "Сапоги велики, товарищ старшина!" - а сами стараемся не рассмеяться. Он только вздохнул, рукой на нас махнул и отправил наматывать на ноги по три пары портянок. В этих сапогах мы к вечеру уже не могли ноги волочить. Строевая служба, минное дело, дрессировка собак, стрельба, а все-таки мы оставались девчонками и втихаря то глазки подведем, то подрумянимся. Плюс выводки - собаку вычесать надо, амуницию держать в порядке, с этим было очень строго. Шлейки, поводки, ошейники, санитарные нарты, упряжь, портдепешники - все это считалось боевым снаряжением. Чтобы "поставить собаку" на минное поле, качественно, надежно поставить, нужен год работы, очень профессиональной и тонкой. Цена ошибки - погибшая собака, погибшие люди. А собаки-то разные. Кто стрельбы боится, кто небрежничает.
Переучивали, заставляли, исправляли. Выбирать не из кого особо было. В Ленинграде собаки рождались только в нашем питомнике. Собаки были не только редкостью, они были величайшей ценностью! Работали с ними терпеливо, на пищевом подкреплении - сушили ломтики конины, отдавали им свой сахар. Какие это были умнички! На прорыве блокады мы трудились с утра до ночи и с ночи до утра.
Минные поля снимали, доставляли донесения, разматывали связь и раненых вывозили на упряжках. Овчарок запрягали по четыре. Дворняжек, лаечек - по пять-семь. Раненые, тяжелораненые целовали собак и плакали.
Мой Мигуля водил упряжку на передовую под огнем. Упряжка собак ползком подавала раненому нарты. Представьте только - сто-сто пятьдесят метров ползком. Туда и обратно - по рытвинам, по снегу, по земле. Один раз тяжелораненый, грузный мужчина кричит мне: "Стой, стой, сестра, стой!" Я думала надо перевязать. А он из последних сил говорит мне: "Сестричка, у меня колбаска в вещмешке и сахар, отдай собачкам. Сейчас, при мне отдай!" Моя упряжка вывезла на прорыве семьдесят два человека. И другие наши упряжки не меньше.

Самым страшным было разминирование. Мины, фугасы, минные ловушки. Ошибется собака, ошибешься сам - погибнешь. Собака обозначала заряд посадкой перед миной. Пока мина не обезврежена, собака не должна двигаться. Помню, Мигуля сел в воду под Петергофом, на болотах - в ледяную воду, в жижу. Я подняла из этой жижи тридцать четыре мины. Одну за другой - маленьких противопехотных, в деревянных коробочках. Подняла и обезвредила. Такие мины не могли искать приборами - корпус "не звенит". Они были самыми коварными. Несколько часов работы собака сидела не шелохнувшись, в каше из воды и снега...
Наши собачки ходили по битым кирпичам, по стеклу на руинах, резали лапы, мы резались об осколки. Но они работали! Восемь-десять часов. Лапки у собаки замерзнут, снимешь варежки, разотрешь ей лапы и вперед! На передовую - "инженерное имущество", снаряды, мины, ящики с патронами. Оттуда - тяжелораненых. Потом - на минные поля, на танки! Танки… У Заводчикова слезы стояли в глазах, когда собаки уходили под танки. Как-то он собрал нас, командиров, сержантов в землянке: "Мы теряем высококвалифицированных обученных собак. Сегодня пять ушло под танки, завтра еще пять уйдет. Год работы! Год работы! С кем будем разминировать?! Истребителей надо готовить отдельно, нельзя наших собак пускать под танки. Поеду с докладом!" Начштаба его понял. Батальон перестал готовить истребителей, мы искали мины.
К тому времени у нашей части уже была очень хорошая репутация, а у собак - репутация чудо-техники. И еще: раньше об этом не говорили - стали повторяться случаи, когда собака взрывала не немецкий, а наш танк. Собака ведь не различает - звезда или свастика на башне. А на полях сражений становилось все больше наших танков. Собака могла пойти на ближайший, по эту сторону окопа.
Помню случай. Послали на "взять" Рыжика, крупную хитрющую дворнягу. Приказ есть приказ. Рыжик обогнул танк и… испарился. С заряженным истребительным вьюком! Четыре килограмма тола! Немцев отбили, откинули далеко назад. В большой землянке мы все сидим, обедаем, ложками стучим. И вдруг вбегает Рыжик! Вьюк на боевом взводе, а Рыжик виляет хвостом, морда превеселая. Все враз похолодели: если пес заденет за что-либо палочкой, торчащей из вьюка, то это - все, конец. Заводчиков тихо-тихо скомандовал: "Не двигаться, прекратить прием пищи". Подманил собаку, ухватил за взрыватель одной рукой, за ошейник другой: "Ко мне, снимайте вьюк!" Аккуратно сняли, разрядили. Все было тихо-тихо, спокойно так, но у всех холодный пот тек по спине. Из этого Рыжика вышел отличный миноразыскной пес, но все-таки он погиб потом, подорвался. Слишком был суетливый, веселый. Хотя из дворняжек выходили отличные миноразыскные собаки, превосходные! Породное поголовье убывало и его пополняли теми, кого подобрали, сменяли или купили у местных жителей. Выбывали и люди и собаки. Девчонки погибали и командиры тоже. Сапер ошибается один раз, говорят.
Только на Карельском перешейке мы с Мигом подняли 3400 мин. А всего обозначили и обезвредили около сорока тысяч. Сорок тысяч раз смерть прошла мимо, только подумайте. Все ж таки я подорвалась. Раньше меня подорвалась Нина Бутыркина, взрывом противопехотной мины ей оторвало ногу. Мы так испугались. Нет, не смерти - испугались остаться без ног и пообещали друг другу дострелить того, кто подорвется. Для нас тогда, с нашим юношеским максимализмом это было понятно, хоть и глупо. Ведь подорвавшихся собак приходилось достреливать. И вот я сама проворонила "противопехотку". Чья ошибка? Мига или моя? Или роковое стечение? Счастье, что я не наступила на мину полной ступней. Мне раздробило пятку, сожгло, опалило ноги и вся одежда на мне была сорвана и обуглена. Помню, что мужчины ко мне побежали: солдатики и наши командиры. Я только одно кричала: "Не подходите, я голая! Отвернитесь, не подходите!" Они подбежали, сорвали с себя форму и закутали меня в рубахи, в шинели. Очнулась я в лазарете, а надо мною - Валя (Валентин Васильевич Ермолинский - офицер, прим. ред.). Я ему с упреком: "Ведь обещали же, обещали - дострелить!". - А он мне - "А ноги-то, вот они! В сапогах". Сапоги еще не успели разрезать. Я заплакала, а Валя нагнулся и сказал: "Лизка, мы еще с тобою вальс после победы станцуем". Сколько же мы раз танцевали с ним после Победы! Собирались у нас, у Риты. Батя нас называл - девоньки. "Девоньки! С вас пироги-закуски, водку сам куплю". Так мы для него и остались - девоньки, девчонки.
Еще о Миге. Он же был не только рабочий, он был племенной кобель. Первая послеблокадная выставка! Для нас это был настоящий праздник. Собак в ринге очень мало: какая-то течная сучка мелькала, еще кто-то. Наши кобели то ли одурели от радости, то ли мы расслабились. Миг как-то по-дурацки задирал хвост, шею и в итоге получил "хорька".То есть "хорошо", что по сути очень и очень плохо. Не поверите, но я так огорчилась. Сейчас смешно вспоминать.
Потом разминировали Нарву, шли дальше. Что бы не говорили, но местные жители очень хорошо принимали и наших собак и нас. Ведь мы снимали мины, фугасы, ловушки с их полей, из их домов. Жители приносили собакам угощение, а нам водочки. Я водочку, грешна, брала, но меняла на конфеты.
Помню, в Эстонии прямо перед нами (мной и Ритой Меньшагиной), авиаснаряд ударил в корову. Корову разорвало в двух шагах от нас. Какая первая мысль? "Ой! Сколько мяса собакам привалило!" Все бросились ошметки этого мяса разбирать, чтобы побаловать своих собак.
Сейчас в это трудно поверить, но так было. Из лазаретов рвались обратно, в часть, к своим. Мигуля остался в части - мне просто некуда было его забрать. Он долго еще работал на разминировании Ленинграда. После войны я передала его в очень хорошие руки. Себе я выбрала самую мирную профессию - стала парикмахером. У меня были ученики, было дело, которое я любила, которому учила.
Каждую ночь мне снятся или собаки или чужие локоны. Я во сне делаю укладку, стрижку, или собаки одна за другой проходят перед глазами: на минное поле, в нартах. Всех помню, всех! Пора за стол, Победа скоро, доживу ли? Очень хочется отпраздновать.

Источник

 Отправлено: 09.05.10 17:37. Заголовок: Ужас на гитлеровцев..

цитата:

Ужас на гитлеровцев наводили собаки-истребители танков. Обвешанная взрывчаткой собака, приученная не бояться лязга бронированных машин, была страшным оружием: стремительным и неотвратимым. Весной 1942 года в боях под Москвой одно только появление собак на поле битвы обратило несколько десятков фашистских танков в бегство. А в Сталинградской битве собаки сожгли 63 танка врага — целую танковую бригаду. Вначале это было живое оружие. Взрыв мины убивал и собаку. Но уже к середине войны были сконструированы мины, которые отцеплялись под днищем машины. Это давало собаке шанс спастись. Диверсионные собаки подрывали и эшелоны врага. Они сбрасывали мину на рельсы перед самым паровозом и убегали под насыпь к своему проводнику.

может стоит в отдельную тему собрать все материалы о собаках на войне...

 Отправлено: 10.05.10 11:33. Заголовок: В память о собаках в..

В память о собаках войны
Сергей Ерошенко

Сколько сказано слов.
Может чья- нибудь муза устала
Говорить о войне
И тревожить солдатские сны…
Только кажется мне,
До обиды написано мало
О собаках- бойцах,
Защищавших нас в годы войны!

Стёрлись в памяти клички.
Не вспомнить теперь и мордашку.
Мы, пришедшие позже,
Не знаем совсем ничего.
Лишь седой ветеран
Ещё помнит собачью упряжку
В медсанбат дотащившую
С поля боя когда- то его!

Связки мин и гранат
Относили собаки под танки.
Защищая страну
И солдат от нависшей беды.
После боя бойцы
Хоронили собачьи останки.
Только нет там теперь
Ни холма, ни креста, ни звезды!

Батальон окружён,
Ни еды, ни снарядов, ни связи.
Свистопляска вокруг
И осколков и пуль круговерть.
С донесением псы
Пробирались и близили праздник.
Всем, даруя свободу,
А себе, зачастую, лишь смерть.

И собачья честь
Не замарана подлым предательством!
Жалким трусом из псов
Не отметил себя ни один!
Воевали они
Без присяги, но всё ж с обязательством
Вместе с Армией Красной
Уничтожить фашистский Берлин.

И когда в майский день
На могилы приходим святые.
И святое храня
Мы минуту молчанья стоим.
То пускай эта дань
И огонь, и цветы полевые
Будут памятью светлой
Будут скромной наградой и им!
2006г

P.S.Это стихотворение встречается часто в статьях по теме, но вот имя АВТОРА часто указывать забывают...